Воспоминания тружеников тыла

ВОСПОМИНАНИЯ  О  ВЕЛИКОЙ  ОТЕЧЕСТВЕННОЙ  ВОЙНЕ

 ОБРАЗЦОВА  ВИКТОРА  АЛЕКСЕЕВИЧА,труженика тыла,  1922 года рождения, жителя п.Селижарово, ул.Вокзальная, д.23

Я родился в деревне Селино Ларионовского сельского Совета в 1922 году. В нашей семье было 4 детей ( 3 дочки – с 1910,1914,1918 г.р. и я – брат). Мои родители – Алексей Николаевич и мать- Иринья Николаевна были крестьяне, единоличники. В хозяйстве было 2 коровы, овцы, поросенок.  В 1934 году наше единоличное хозяйство присоединилось к колхозу. Все дочери уехали в Тверь ( они были с 1910,1914,1918 года рождения) еще в 1939 году. Я учился в Ларионовской начальной школе, учительница у нас была очень хорошая- Сивкова Антонина Никаноровна - мать Зои Алексеевны Лесняк, которая учила нас все 4 класса. А с Зоей Алексеевной Лесняк я учился в одном классе. Потом я учился в Селижаровской школе, которая находится на  месте нынешнего Молодежного центра, которую я закончил в 1938 году. Я учился хорошо, закончил семилетку. Потом пошел работать а 1938 году в контрольно-семенную лабораторию , которая находилась в деревне Шалахино.   В 1939 году поступил на железную дорогу, работал телеграфистом в Соблаго, в Кувшинове.  До войны, на месте нынешнего волжского моста, напротив нынешнего кинотеатра был базар, паром был повыше, где сейчас госбанк. В 30-е годы переправлялись на пароме, был натянут трос и работал перевозчик. А перед войной был построен деревянный мост – из бруса и досок. Также ходили в кинотеатр (это был небольшой сарай в Советском переулке). Около железной дороги был клуб ( на месте закупочного магазина нынешнего).

Железнодорожная школа была еще до войны, она располагалась около Осташковского переезда. Я помню, как в 1936 году была разрушена колокольня, 2 церкви были разрушены на наших глазах. Мы видели это сами. Кирпичи были огромные, потом из этих кирпичей строили первую школу. У меня даже печка сложена из этих кирпичей. А небольшая горка, как идти на подстанцию, называлась «богомольной» горкой.  До войны был хороший вокзал, небольшой, похожий на вокзал в Кувшинове, там размещался буфет, в котором торговали пивом, водкой и телеграф был здесь же.  В 1941 году я  работал на железной дороге телеграфистом. Перед  войной я был в санатории в Крыму, 2 июня приехал домой.  22 июня после свадьбы сестры  мы вместе с зятем (мужем сестры) Княжевым Анатолием Ивановичем   пошли на базар. В центре около здания администрации раньше был репродуктор , и там сказали, что в 12 часов будет передано важное сообщение.  22 июня в 12 часов передали , что началась война. С базара я сразу пошел на телеграф, принимал мобилизационную телеграмму – в 3 часа дня всех телеграфистов отправляют по сельским Советам ( нас направили в Березугский и Ларионовский сельские Советы). На 3-й день войны меня отправили в командировку в военную комендатуру станции Фирово, там я был до 13 июля 1941 года. 13 июля , когда отправляли мобилизационных, немцы в первый раз сбросили бомбежку на Селижарово, в то место, где сейчас стадион. В тот день была мобилизация службы связи в Осташкове, а я пришел в военкомат 15 июля 1941 года. Всех отправили пешком, мне предложили догонять. Военком нас оставил, прочитал наши свидетельства. В июле я уехал в военную комендатуру в Торопец. Торопец был занят уже в конце августа, я остался на станции Мартисово, здесь уже я не попал домой до сентября месяца. Станция Торопец была занята, а станция Соблаго уже не работала. В 1941 году меня направили во Ржевское военно-эксплуатационное отделение.  В сентябре я приехал в Селижарово. Потом меня направили в Фирово в командировку, там я уже сам слышал бомбежку. 20 октября мы уезжали со всем оборудованием станции в сторону Кувшинова. Здесь уже были бомбежки, а деревянный мост через Волгу и железнодорожный мост разрушили наши. Здесь окопы копали. А немцы с самолетов бросали листовки : «Не копайте, бабки, ямки, не пойдут наши танки». Моя сестра тоже участвовала в рытье окопов.

 По болоту рыли траншеи. В Кувшинове и в Торжке телеграфисты работали в подвале.Ржев уже был эвакуирован. Диспетчера организовывали движение поездов. Однажды осколок бомбы попал прямо в дом, в котором мы работали, но я успел спрятаться за печку. Судьба меня спасла от смерти.  Я видел немцев один раз ночью около деревни Красицы и видел также немца, заколотого нашими и из него штык торчал. Во время оккупации у моих родителей были привезены 2 маленьких внучат, мать переехала вместе с сестрой в Горелушу Дягилевского сельского Совета. Селино немцы не сожгли, а Ларионово сожгли, отец оставался в деревне, его чуть немцы не застрелили, запирали в шкафу  в другом доме. После их выселили за Волгу, и отец был до января за Волгой. Я из Кувшинова до Горелуши ходил к матери пешком, чтобы мяса взять. У нас была коровушка, овцы. В Безымянке стояли наши батареи, стреляли как бы через нас, было страшно. Наши партизаны отобрали у матери корову, дали ей справку, а после в 1943 году нам взамен дали телку. В войну нам выдавали по 800 граммов хлеба, как железнодорожникам, на иждивенцев  - по 400 граммов – на отца и мать, на детей ( иногда мукой). В 1942 году копали мороженую картошку, собирали на поле хвощ, пекли лепешки, сушили очистки от картошки, мололи и из них пекли лепешки. Так и пережили войну. В 1942 году меня вызвали в военкомат, железнодорожникам давалась «бронь». В 1942 году, когда я работал вагонником 138 вагонно-эксплуатационного отделения в Осташкове , мы были, как военные . Нам дали обмундирование, а в Калинине была прифронтовая зона, 3 месяца мы жили на военном положении действующей армии.

  В марте 1942 года я приехал в Селижарово уже после освобождения. С марта по май 1942 года поезда ходили из Торжка до Селижарова. Только после того, как был построен деревянный железнодорожный мост, поезда стали ходить дальше. Станция в Селижарове была в доме Анишиных, я работал телеграфистом. Однажды бомба попала по вокзалу, много людей тогда погибло : кондуктор, путевые обходчики, железнодорожники, а там, где депо, где было снабжение дровами, там также поранило много людей. 8-9 ноября 1942 года были самые массированные бомбардировки, до 70 самолетов налетело, бомбежка начиналась с утра. Я помню, как в тот день были собраны переселенцы перед школой, у них было очень много вещей, а бомба упала рядом около ручейка, тогда много людей погибло. Мы попали под эту бомбежку, меня контузило в бок и в ногу. Я пошел в амбулаторию, которая располагалась в Казицыне. Врач Гусева Людмила Георгиевна дала мне освобождение на неделю. Тогда были почти ежедневные бомбежки. Говорили, что из старого депо пускали ракеты, как бы давали сигналы  немцам ( к сожалению, были предатели).

 Станция перебралась в кирпичное здание первой школы, которое позднее тоже было разрушено.  До 1944 года станцию бомбили очень часто. Только в 1945 году построили бетонный железнодорожный мост. В 1942 году я перешел работать осмотрщиком вагонов – принимать и отправлять поезда. Каждый день в то время приходилось рисковать жизнью. Только пойдешь встречать поезд- начинается бомбежка, убегали в ДОТ около роддома. Кто-то успевал выбежать из вагонов, кто-то оставался в живых , но многие и погибали.  Где хоронили этих людей, я не знаю, их военные увозили. Однажды мы работали по составу в 9-ом тупике, там стояли 2 вагона с боеприпасами. Когда туда попала бомба, то было очень жутко: там бомбы рвались, мины. Я был старшим по смене, в моей бригаде были ребятишки по 14-15 лет. При бомбежке они разбежались кто куда, а надо было соединять вагоны- автосцепка. Военный комендант приходил, и мне пришлось это делать под дулом пистолета, т.к кругом рвались бомбы, было очень страшно. Дежурный по станции и комендант находились в землянке около школы. Потом дежурный по станции размещался в туалете школы, а мы размещались в будке от железнодорожного клуба, где сейчас оптовый магазин.

 В 1944 году построили деревянный вокзал . В  1944 году  зять вернулся с фронта и мы вместе с ним перевезли из деревни в Селижарово переднюю часть дома, а кухню там оставили. В 1948 году я опять поступил в связь и проработал там до 1994 года, до пенсии. Я сначала жил вместе с семьей зятя. А родители жили в Селине, в кухне, а потом ее привезли и пристроили к дому. Зять ушел в другой дом, а дом наших родителей был рядом.  В 1952 году я пошел учиться в 8-й класс. Сначала до 1978 года мы –железнодорожники, были признаны участниками войны, потом отменили. Потом нас вновь признали участниками войны в 1991-1992 годах. Я сейчас уже 11 лет живу один, жена была несколько лет парализована и умерла. У меня 3-е детей : 2 дочки и сын, сын – полковник, приезжает каждый год.  У нас всегда было хозяйство, до 1997 года я держал корову. У меня сейчас 6 внуков и 6 правнуков, старшей правнучке уже 17 лет. Внуки и дети мне помогают.

Я являюсь тружеником тыла, ветераном труда.

  Записано со слов Образцова Виктора Алексеевича 10 сентября 2010 года